На главную страницу

Посмотреть фильм - СБ в полете

Фильм про ИЛ-2 (начало)

Фильм про ИЛ-2 (окончание)

СБ (АНТ-40) – последний из могикан

Экспедиции
=================
Самолет и человек

СБ (АНТ-40) – последний из могикан

Анатолий КЛЁВА

У этой машины была славная летная биография. Созданный конструкторским коллективом А. Туполева в 1934 году, двухмоторный бомбардировщик АНТ-40 обгонял современные ему истребители: конструкторская бригада А. Архангельского одной из первых в мире использовала гла¬дкий дюраль и убирающиеся в полете шасси, что дало фю¬зеляжу и крыльям изящ¬ные формы, прекрасную обтекаемость. Два двига¬теля водяного охлаждения М-100-А позволяли раз¬вивать скорость до 450 километров в час и совершать беспосадочные перелеты более чем в две тысячи километров. И хотя новичка называли СБ - скоростным бомбардиров¬щиком, - он был еще и на¬учной лабораторией М. Ке¬лдыша (на нем М. Галлай исследовал флаттер - опас¬ную вибрацию крыла и фюзеляжа), он возил на¬родно-хозяйственные грузы, почту, доставлял в круп¬ные города матрицы цент¬ральных газет... С конвей¬ера страны в то время со¬шло 6.656 разных его мо¬дификаций. В 1937 году АНТ-40, пилотируемый М. Алексеевым, поднял тон¬ну груза на высоту 12.246 метров, что было мировым рекордом для того времени. Боевую удаль самолет-воин показал в небе Испании, японским самураям на Халхин-Голе и Хасане. К началу Вели¬кой Отечественной превра¬тился в воздушную «парту» летчиков - бомбардировщи¬ков. 22 июня 1941 года он успешно всту¬пил в войну: нанес пер¬вые ответные удары по ты¬лам врага, затем действовал и как буксировщик десантных плане¬ров к партизанам…

После войны оказалось, что в стране нет ни одного образца данной машины. Хотя СБ имела Испания, затем в пустыне Гоби мы случайно нашли в песках фрагменты самолета, который монгольская сторона, узнав о той находке, решила сохранить как память о былых освободительных сражениях с Японией. Все говорило о том, что Россия основательно потеряла АНТ-40.

В конце 70-х годов в Забайкалье при пуске в сторону полигона Телемба, что в Бурятии, сошла с курса и потерялась в тайге испытательная ракета. Ее поиски поручили авиаторам, которые вскоре положили перед командованием Забайкальского военного округа фотоснимки всех обнаруженных в данном районе тайги летательных аппаратов. Так нашли не только отклонившуюся ракету, но и самолеты, совершившие в недоступных горах и лесах аварийные посадки в пору первого этапа строительства БАМа. Информация по ряду этих объектов была в Читинском геологоуправлении.

Так среди отчетов экспедиций я нашел и рассказ очевидцев о том, как зимним солнечным днем 1939 года в тайгу западной Бурятии упал военный самолет. Геологи, искавшие там золото, лишь зафиксировали пересказ очевидцев аварии. Указанные ими координаты обломков самолета соответствовали данным одной из фотографий, сделанной с борта штурмовика-разведчика. Вчитываясь в отчет геологов, обратил внимание на недосказанность происшедшего и встретился с заместителем начальника управления Константином Жидковым. Он понял меня с полуслова: «Да, в тех отчетах 30-летней давности мы не сообщили о том, почему местные жители долго замалчивали факт наличия в их лесах данного самолета. Вот вам задачка: узнайте об этом – найдете изюминку секрета».

…В тот день из далекой потусторонней пусты¬ни Гоби на Витимское плоскогорье внезапно прорвался мощный циклон, заглушивший все радиомаяки, в том числе – и читинские. Это прервало связь с военным СБ, вылетевшим на поиски самолета ТБ-1, потерпевшего в районе Южно-Муйского хребта аварию с бамовцами и грузом на борту. Тя¬желые тучи, снежная круговерть напрочь парализовали наземные радиостанции (что случается здесь и ныне), сбили СБ с курса, и экипаж пытался уже визуально определить место своего нахождения, но ничего не добился и вынужден были повести свою птаху на посадку в небольшую долину, вдруг спасительно появившуюся в жестких складках гор.

- Пурга застала нас с отцом на расстоянии одного дня пути от Россошино, - рассказывал мне охотник Г. Балаганский. - Укрылись в снегу с намерением переждать буран и вдруг слышим гул кружащегося над долиной самолета. Откуда он, и без того здесь диковинный, в такую тревожную пору? Выгля¬нули из снега: снижается, выпу¬стив закрылки и шасси. Было видно, что летчики решили приземлиться, ошибочно приняв болотце на правом берегу речки Угшун за долину. Через минуту тай¬га вздрогнула от глухого удара. Мы поняли – стряслась беда, и погнали туда свои сани. Добравшись, увидели: самолет опрокинулся, его отломанное хвостовое оперение валялось в стороне. К счастью, экипаж был жив и выбрался из машины, но один из пи¬лотов поломал ногу. Мороз крепчал, и люди непременно замерзли бы в этом пустынном месте. Уложив их на сани и укрыв шкурами, мы тронулись сквозь пургу в де¬ревню. Лишь только добрались – дали знать в район об аварии и о том, что пилоты живы и в безопасности. Через неделю, когда пробили дорогу после буранов, за летчиками приехали военные и увезли их в Читу... Ситуация стала забываться, да вдруг к весне наш кузнец подался к самолету поискать себе железо на перековку. И приволок он мотор, который вырвало из крыла при ударе о землю. Пояснил: приспособит его в кузнице, чтобы гнал в горн воздух. Двигатель он починил, запустил, но не учел, что тому нужна нагрузка, и мотор разнесло. В селе сказали: а если летом за самолетом приедут военные?! Тебя же НКВД обвинит во вредительстве…Спасая кузнеца, село приняло решение: разрушенный им мотор утопить в озере, о самолете, его местонахождении забыть и никому ничего о том не говорить.

Так тот запрет существовал десятки лет, и дорогу к СБ восстановили уже геологи, изучавшие россыпи драгметаллов на южной оконечности забайкальского Прибамья. Узнав о работе военных над расшифровкой полученных фотоснимков, они принесли мне свои любительские фото и указали координаты данной распластанной серебристой птицы. Сличив их со снимками, сделанными с борта разведчика, у инженеров уже не было сомнения, что в данном случае вышли на скоростной СБ.

Удостоверившись в этом, командующий ВВС ЗабВО генерал-лейтенант И. Дмитриев обратился к маршалу А. Ефимову с просьбой разрешить эвакуировать самолет-релик¬вию сначала в Читу, а затем в Москву на реставрацию с целью передать СБ в Монинский музей отечественной авиации. Главком ВВС одобрил такое предложение: легендарный самолет существовал уже только в чер¬тежах да на фотографиях.

Сначала мы полетели в район Россошино. Приземлиться возле самолета было невозможно из-за болота и обильного леса. Решено было к зиме сформировать группу из опытных специалистов наземных служб. Ее создание взяли на себя генерал А. Гончарук, а также летчики В. Иванов, С. Самарин, А. Ариханов. Всем необходимым ее укомплектовал командир авиаполка Н. Берловский, возглавивший также ветеранов армии, помнивших тот полет. Добытые нами визуальные наблюдения показали, что за сорок лет болото засосало СБ на 18 сантиметров, выросший вокруг него лес придется убирать зимой. До ближайшего аэро¬дрома напрямую через хребты 250 километров- только там можно было разместить временную заправку веротолетов. Все говорило о том, что операцию можно будет провести успешно только в пору суровой зимы, предварительно десантировав туда группу по подготовке плацдарма, а затем - механиков. Они выкопают самолет, разберут его по узлам, подготовят пло¬щадку для тяжелого вер¬толета.

40-градусные морозы пришли в Забайкалье в феврале и они наконец намертво сковали топкое болото, да и световой день намного при¬бавился. Наконец, у спасателей было окно: в космос не ожидался запуск кораблей. Это время И. Дмитриев и определил для эвакуа¬ции самолета. Экипаж капита¬на В. Александрова на Ми-8 доставил на место добровольцев А. Дымченко, В. Убийкобылина, Л.Рябова, Н. Чеузова, В. Филип¬пова. Они установили па¬латку, кухню, развернули мастерскую. Спустя несколько дней через патрулирующий над ними Ан-12 передали в штаб округа: «Задача выполне¬на досрочно на трое суток. Готовы принять вертоле¬ты». Оказалось, пролежав столь долго в сырости, СБ сохранился на удив¬ление хорошо. Люди брали с со¬бой для работы зубила и ножовки, а справились только ключами.

- Видите, поддаются все болты и гайки, - показывал мне А. Дымченко, когда я прилетел сюда. - Мы еще раз можем наглядно убедиться: оте¬чественная довоенная авиапро¬мышленность использовала луч¬шие по тому времени материалы, люди собрали машину профессионально и ответственно, по хорошей тех¬нологии. С любовью ухажи¬вали за ней и наши далекие коллеги-авиамеханики: все узлы сохранили смазку. Так что, отняв самолет у боло¬та, мы быстро и аккуратно расстыковали его части.

...Из глубокой тайги нес¬пешно возвращался в Читу наш нео¬бычный караван: Ми-8 нес на внеш¬ней подвеске широкие крылья, под Ми-6 раскачивался центроплан АНТ-40 с одним мотором. Сцепку с этим основным грузом экипаж майора С. Стеценко произ¬водил на весу, в сложных условиях. И всю труд¬ность такелажных работ взяли на себя борт¬механик А. Хра¬пов, радист В. Чичягин и стропальщик А. Авдеев, летевшие другим бортом. А над всем этим нашим караваном барражировал Ан-12 группы спасения космонавтов. Его экипаж все эти дни обес¬печивал в высокогорье рет¬рансляцию радиообмена с базой, готов был оказать немедленную помощь де¬сантом опытных парашю¬тистов-спасателей.

Уже в Чите, в спокой¬ной обстановке и с приходом тепла, мы, отмыв тину, по но¬мерам установили, что из таежного плена возвратил¬ся один из первых СБ: заводской № 120, на крыльях выби¬то: 112—129, 1939 год, на карбюраторе двигателя клеймо: «9Е— 515Б2, 1 января 1939 года». Последний могикан лежал на краю аэродрома Черемушки, дожидаясь своего главного перевозчика.

Могучий тяжелый транспортный «Антей» под коман¬дованием майора В. Примчука смог приземлиться в Домне, что в десятках километров за горной грядой. Вертолеты снова подняли СБ и перебросили его на аэродром штурмовой авиации. Еще девять часов, и все элементы самолета-реликвии оказались на площадке завода, где тот был собран в 1939 году. Прошло еще немного времени, и новое поколение туполевцев возвратило из небытия единственную сохра¬нившуюся в нашей стране легендарную машину. Удалось реставрировать большинство конструкций (пилот сумел удачно посадить машину, но на последних метрах она налетела на кочкарники и потому скапотировала), заводчане отыскали в музее его серийный недостающий двигатель – СБ своим ходом пошел на свою вечную стоянку, где и заглушил моторы.

Сегодня вы можете увидеть его в Монино в Музее отечественных са¬молетов. Нередко к своему крестному приходили и мы с генерал-полковником авиации Игорем Дмитриевым, сын генерал-полковника артиллерии Михаила Дмитриева – того самого, кто в день своего рождения 19 ноября 1942 года начал из-за Волги мощнейшее артиллерийское уничтожение сталинградской группировки фашистов, создавшее перелом не только в сражении, но и всей Второй мировой войны. Закономерный карьерный рост генерала-сына, заслуженного летчика СССР и высокого армейского организатора, не устраивал его завистников как в ЗабВО, так и в ГлавПУРе, особенно после того, как прослужив в Забайкалье рекордное для старших офицеров время - 13 лет - после известного случая прилета на Красную площадь иностранца Руста он был назначен командующим ВВС Московского округа.

Мешая дальнейшей карьере офицера, его недоброжелатели в своих доносах в ЦК КПСС подавали данную операцию по эвакуации СБ как прикрытие Дмитриевым таежного браконьерства с вертолетов. Главкома ВВС прославленного боевого маршала А. Ефимова уже не было на посту, и Дмитриеву довелось в одиночку отстаивать свои честь, достоинство и отзывчивость на просьбы людей сурового и необласканного Москвой края.

В один из моментов ГлавПУР прислал и ко мне инспектора-генерала с просьбой охарактеризовать заслуженного летчика-истребителя Дмитриева и дать объективную оценку данной операции. Я положил перед партийным дознавателем фото и их негативы, подтверждающие, как все это было в лютейшие морозы, как сотни километров вертолеты несли над тайгой парусящие куски самолета… Положил и материалы о том, как ряд военачальников округа (в том числе и политработники ГлавПУРА) занимались в Забайкалье браконьерством на боевой технике и с помощью боевого оружия… Сказал, что оставляю за собой право выступить в прессе, ибо эти генералы еще и присвоили себе снайперские винтовки, о чем я уже информировал ЦК КПСС… Мы друг друга поняли…

Все же молох сработал и прошло немало времени, прежде чем мой друг Игорь Дмитриев отмел от себя всю напраслину. До последних дней жизни он работал на развитие авиации России, а в нелегкие минуты непременно приезжал в Монино к самолету, на котором никогда не летал, но который считал одной из своих «парт» патриотизма и мужества во имя Отчизны.

Фотоблок
АНТ-40 - СБ на вечной стоянке в Монино
СВ1 – Летом 1980 года мы вылетели на разведку к месту крушения СБ
SB8-82 – Вот таким увидели АНТ-40
СВ2,-3, 4 – Транспортировка самолета в Читу и Домну.
SB5_82 – Внизу гора Шаман (2374 м), в ее складках мы увидели самолет ТБ-3 экипажа пилота Тараскина летевшего вдоль будущей трассы БАМа.
SB1_82 – Хвостовое оперение СБ после аварии
SB21_82, SB3-82, 7-82, – 40-градусные морозы позволили нам подойти к самолету и начать его эвакуацию
ИгрДмитриев – Благодаря Игорю Дмитриеву Россия вернула себе АНТ-40